Долина раскинулась перед глазами. Зелень, деревья покрывают практически всё, на что хватает лаз. Но всё какое-то не живое. Не бывает природа столь идеальной и совершенной. Вон холм, а под ним озеро. Вода в нем не стоит в покое, какая-то внутренняя сила заставляет пласты воду заходить друг под друга, ловить учи и отражать их самыми удивительными цветами. Оно единственное было живо.
А вот тут тень какого-то огромного здания. Откуда она, ведь нет же здесь построек. Откуда взялся этот комплекс, опоясывающий озеро, его ведь не было, а не заметить его просто невозможно с этими зеркальными стенами, огромными размерами, да ещё и поднятого на колоннах над землёй. Он производил такое же впечатление как готический храм, пугал и нагонял угнетения. Рядом с ним ты кажешься песчинкой перед горой.
Стою я перед окном и наблюдаю долину из окна просторного холла, отделанного по последнему слову техники. Помещение залито слепящим голубым светом галогеновых ламп. Рядом стоят два парня, каждый думает о своём и отрешённо смотрит в никуда. Кто они такие? Что меня с ними связывает? Отчего я здесь с ними стою? Я не знаю, но по чему-то уверен, что это мои друзья. Вдруг слышится какой-то шелест металла о металл, скрип резины. По длинному, узкому коридору к нам приближается нечто похожее на живую стенку. Она переплетается и движется каждой своей частью. Мы стоим и смотрим с полным безразличием. Неподвижно наблюдаю, как она приближается. Она состоит из тысячи кабелей, шлейфов и металлических арматур и труб, которые каким-то образом переплетаются друг с другом. Она приближается и обволакивает одного моего товарища, а тот неподвижно стоит, даже лицо его не изменилось. Когда его скрыло, это нечто стало также уходить назад, но друга там уже не было.
Начел мигать свет, летят искры. Я в вагоне метро. Он стоит. Шаг за шагом я иду по нему, меня сильно мотает, как будто вагон раскачивается на рельсах. За окнами непроглядная тьма. Часть ламп разбита или сорвана. Перила оборваны практически все. Всё находится в хаосе, но при этом стерильно чисто. Иду, но вагон не кончается.
А вот и ещё один пассажир. Это старик с седыми волосами, выбившимися из под шапки и капюшона. На подбородке борода. Одет он в зимний ватник и кабенизон, сапоги и перчатки. Одной рукой держится за моток троса на плече, другая лежит на коленях. С ног до головы его покрывает иней, вся одежда и лицо в нём. Волосы висят сосульками. Глаза широко открыты и тоже заледеневшие. Он мертв. Похоже это замерший насмерть полярник.
Я толкаю его кулаком в плечо, как будто хочу разбудить, но зачем я это делаю мне не извесно. Он совсем немного шатается от этого. Погружённый в состояние полного безразличия ко всему происходящему, смотрю в эти когда-то живые глаза, они тоже совершенно безразличны, продолжая его будить. Моргнул свет.
Гараж. Снова ровный голубой свет. Снова рези в глазах от него. Один из тех парней, тот, что остался нетронутым, всё также стоит, смотря в пространство. Раздаётся шелест и скрип. От стены идёт этот ком проводов, оплетая всё на своём пути. Когда до друга остаётся какой-то метр, я понимаю, что останусь здесь один и пытаюсь потянуть его за собой чтобы убежать, но это не удается, руки скользят по его телу. В ужасе кидаюсь к двери и начинаю быстро убегать по коридору. А провода, уже поглотившие моего товарища, следуют за мной и постепенно нагоняют.
Почему коридор не кончается? я бегу уже очень долго, а его конец ко мне не приблизился ни на каплю. Ноги устали, сердце отбивает бешеный ритм, а рот пытается заглотать как можно больше воздуха. Я не смогу убежать. Надо где-нибудь спрятаться, но где в пустом коридоре это возможно? Встав за небольшим выступом стены, пытаюсь успокоить дыхание и не издавать звуков. Может оно пройдёт и не заметит? А шелест всё приближается и уже звучит у самого уха. Всё, сейчас меня не станет, но не это наводило страх. Всё равно моя жизнь бессмысленна и не нужна никому, даже мне самому. Страх вызывало ожидание боли, невыносимой боли. Только бы мне не было больно, только бы смерть пришла мгновенно.
Шум заглушил мое сердце и по спине начинают бегать провода, как пальцы любящей девушки. Они медленно и плавно скользят по коже, отдавая свое тепло. Медленно ласкают тело, оплетая его в свои объятия. Только бы это произошло быстро. Свет погас.
Я в коконе из пластика, скользкого, тёплого и пластичного. Из такого наверняка делают мембраны в искусственные сердца. Воздуха нет, вокруг какая-то слизь. Пытаюсь порвать его, но этого не удаётся сделать. Руки наталкиваются на дверь, невидимую, но твердую и на ощупь вполне нормальную. Я начинаю в неё ломится, и она с диким треском проламывается. Падаю на пол.
Я сух и стерильно чист. Как мне удалось остаться без единой капельки той слизи на теле? Кокона за спиной нет.
Я в том же вагоне метро. Иду по нему в том же направление. На скамье все также сидит замерший дед. Я снова начинаю толкать его в плечо.
Комментариев нет:
Отправить комментарий