Росчерки пера/Было утро.

Ну чтож. Распрощался я со своей идеей написать один большой рассказ. Вернее не то что распрощался, он в любом случае будет состоять из множества маленьких, через каждый из них будет протекать одна и таже мысль. К чему я это всё сюда пишу? Просто написать его целиком у меня вряд ли получится, в виду того, что я хочу получить ваши комменты не которых кусочков слишком рано, и от того они выходят за пределами "Росчерков пера". По этому буду делать примерно так. Буду выкладывать его главами. По мере написания. Каждый пост, что есть часть всего рассказа будет иметь название вида "Росчерки пера/..." Вот только на месте многоточия будет её название. Когда оно будет закончено (весь рассказ) он будет собран в один огромный фаил, с дополнительными правками и вставками и выложен разом. Надеюсь такое моё решение никого не разочарует. Ближайшие два поста (включая этот) - будут редактированными версиями того, что написано уже давно. Наслаждайтесь.

-------------------------------------------------------------
Он уходит, с ключами в руке, напевая, на чужом языке: "На песке не осталось, ничего что казалось, будто в чашке плескалось, кофе, самая малость. И пролилась..."
Tequilajazzz (с)

- Блин, - пронеслось в сознание. - Выключите солнце,- простонала голова зарываясь обратно в одеяло. Но времени не было, надо было вставать. Вот только не совсем понятно зачем это всё надо, но просто надо выкапываться из под этого чудесного одеяла, под которым так тихо и тепло. - Надо водичкой облиться. И попить...

Одна нога неуклюже высунулась из под пристанища райского блаженства, и, как перископ подлодки, начала крутиться из стороны в сторону в поисках пирса. Вот только нельзя ходить судам на ощупь, а то береговая линия быстро превратилась бы в нечто пилообразное. Тапок улетел в неизвестном направление. Под странное непечатное ворчание спустилась вторая нога, а рука с недавно обгрызенными ногтями начала чесать колено. Потом он открыл глаза и стал взирать на пол, во вторичной попытке найти тапки, но виден был только один, угодивший в пачку недоеденных чипсов.

- Ну блин... Ну почему так всегда, а? - причитало заспанное и дико зевающее лицо. - Почему меня всегда в такие дни что-то поднимает и гонит? Так не честно. В такое время надо спать без задних ног, а не шляться по нашему чудесному городу без всяких на то оснований. - Правая рука притянула тапок. Левая рука начала таскать в рот чипсы. Голова стала резвей крутиться, но ей так и не удалось поймать в фокус второй тапок, и он просто натянул носки, что лежали в саундбуфере.

По квартире раздалось тихое шарканье, звук открывающего холодильника, довольное гыгыкание, пшик и полное райского блаженства бульканье. Снова шарканье и журчание воды. Спустя мгновение уже совсем счастливое тело вкатилось обратно к кровати и стало снова обыскивать помещение глазами, капая водой с волос в многострадальный пакет чипсов.

Из под стула на колесиках была вытащена рубашка, критически осмотрена, и, за не имением альтернатив, натянута на тело. Потом оглушительно грохоча и обещая всем богам убрать весь этом хлам с пола, в направление коридора проскакало тело на одной ноге, безуспешно пытающее натянуть на себя джинсы. Глухой удар и неожиданно принятое горизонтальное положение очень способствовало попаданию второй ноги в нужную штанину и уже всего через 3-4 минуты, наконец, они были застёгнуты.

Под хруст чипсов были взяты ключи, натянуты кроссовки, открыта дверь и потеряны на мгновения все органы чувств от прекраснейшего аромата тухлой капусты. После хлопка дверью раздалось громкое топанье по лестнице.

Я пытался спускаться потише, но судя по всему мне это плохо удавалось. Запах вокруг был жутким: глаза вылизали из орбит. Так, ступенька, ещё две, и ещё, вот и наш Пётр Михайлович спит уже 3-й день на лесенке, потому что жена не пускает его домой за пьянство. Судя по всему он не очень опечален этим событием. Скоро проснётся с диким сушняком и поползёт за опохмелом. Надо завязывать с пивом по утрам, а то не долго и до такого же состояния дожить... Всё, отныне пью не раньше 6-ти часов. И никаких исключений. Решено. Не забыть бы. А может просто не стоит жениться?

Вот дверь парадной, последняя преграда которая стояла между ним и свежим воздухом. Палец привычно лёг на кнопку домофона, а плечо также привычно отбито об дверь. Потом он нажал на кнопку сильнее и раздался противный писк. Повторный толчок открыл дверь и глаза ослепило солнце, хотя из квартиры казалось, что на улице облачно и пасмурно. Пахло весной, хотя стоял уже конец лета.

Солнце играло своими лучами на лужах и пробегало своим отблеском по гаражам. Бегали и копошились на площадке дети. Вот две девочки устраивают для своих кукл чаепитие, а остальные одной огромной массой носятся и кричат. На скамеечке сидят мамы с бабушками и что-то обсуждают. Некоторые не спеша вяжут носочки.

- Блин, сигареты забыл,- сказал огорчено он и начал искать по карманам хоть какие-то деньги, так как перспектива увидеть Михалыча снова ему совсем не улыбалась. - О! Пятачок. На беломор хватит. - пронеслось в его голове и он вприпрыжку понёсся в ближайший ларёк. Там за кассой сидела молодая китаянка, она плохо владела нашим языком, но того, что она знала вполне хватало для работы. Она листала какой-то журнал. Осмотрев витрину парень заметил нужный ценник. "4-50" гласили невозмутимые цифры написанные чёрным маркером на мятом кусочке картона.

- Можно, - она оторвала глаза от журнала и вопросительно посмотрела, - беломор канал и коробок спичек.

- Спичек нет, - сказала она и положила на прилавок пачку папирос.

- Жалко, - сказал он расплатившись он, взял табак с прилавка и, выходя, добавил, - благодарю.

Выйдя на улицу, он распечатал пачку и, как всегда, задумался над тем, как лучше было бы её открыть, чтоб не пришлось вытрясать из карманов потом табак. В конце концов, он аккуратно оторвал уголок, что рядом с акцизной маркой. Солнце по прежнему слепило глаза. Всё было точно также, как и пару минут назад, вот только поднялся лёгкий ветерок, сложно сказать, был он раньше или нет. Он настолько слаб и нежен, что почувствовать его можно только если ты этого хочешь, если ты нацелен на это. Или если по смотреть на вон то дерево, осину кажется, то его с потрохами выдают трепещущие листочки. То как они дрожат как детишки на горке. Когда они уже совсем замёрзнут, и пальцы на их руках уже практически перестанут гнуться, они всё равно будут снова и снова бежать вверх по горке, чтоб скатится оттуда крича от восторга и брызгая слюной во все стороны.

Вот один листок оборвался и полетел. Он начал крутиться вокруг своей оси обнажая перед светом каждую свою жилку, каждый свой изгиб. Он сделал несколько петель в воздухе и упал на асфальт. Попытался поймать следующий порыв ветра, но тот только протащил его несколько метров царапая и обдирая об асфальт. Потом прибил его к небольшой кучке других опавших листьев.

Парень зажал папиросу в зубы и начал оглядываться по сторонам. В голове вертелась только одна мысль: "У кого бы прикурить?" Выбора было немного, деловая женщина, что говорила по телефону, школьник младших классов и мужик лет 50, почему-то крайне понурый. Выбора то у него на самом деле то в принципе не было. Ребёнок скорей всего ещё не курил, женщина скорей всего была дико занята и просто не заметив прошла бы мимо, по этому он подошёл к мужику.

- У вас не найдётся прикурить? - робко спросил он.

- Найдётся - ответил прохожий и на его лице появилось некоторое подобие улыбки. Нет, это не была натянутая, дежурная улыбка, в ней было что-то очень тёплое и он действительно чему-то обрадовался, но в ней было и очень много грусти. Во втором по счёту кармане была найдена зажигалка, которую он протянул мне слегка дрожащей рукой.

Я закурил. С наслаждением затянул в лёгкие несколько клубов дыма и выпустил их в сторону. Потом вернул зажигалку. Поблагодарил. Только я собрался развернуться и пойти дальше своей дорогой, как на лице мужчины появилась тоска и грусть. Я не мог сейчас от него уйти, я был слишком важен для этого человека в эти минуты. Почему? Одному богу известно, но я это чувствовал.

- Хорошая сегодня погода. - Сказал парень не обращаясь ни к кому. Но человек стоящий рядом схватился за эту фразу.

- Да, погода отличная, тепло и светит солнце. Тихо и безветренно. - с жаром выпалил он. - Давайте познакомимся в этот прекрасный день, меня зовут Андрей, а вас?

- Меня Стас, - они обменялись рукопожатиями. - Очень приятно.

Между ними полилась беседа. Они говорили сначала на обычные темы для подобных диалогов, погода, новости, интеллект американцев. Потом мужчина стал рассказывать про себя, про то что с ним прошло недавно. Как он работает электриком, и как вчера случилась трагедия с его напарником. Они выехали на вызов, несколько домов остались без электричества, какая-то авария в трансформаторной будке. "Они стали копаться в проводах, и Валеру ударило разрядом в 320 вольт. Он упал на пол. Напарник быстро вытащил его на улицу, крикнул проходящим мимо школьникам чтоб те вызвали скорую и стал делать ему не прямой массаж сердца. Оно не билось. Толчок. Толчок. Толчок. Выдох в его лёгкие. Толчок.

Скорая приехала через 23 минуты после происшествия. К этом времени мозг уже начал умирать. Нейроны начали превращаться в песок. Врачи не стали ничего делать, так как он уже всё равно уже не станет тем человеком, которым был пол часа назад. В лучшем случае он просто потеряет память, в худшем останется калекой до конца жизни. Как правило в таком случае люди либо сами кончают с жизнью, или просят о эвтаназии.

Он рассказывал мне всё это потому, что ему было не с кем больше поделиться. Дети наварят ли станут слушать о его проблемах. У них своя жизнь. Свои проблемы. Жене вообще всё равно, что ним происходит, лишь бы деньги приносил домой. Чувства уже давно прошли. Остались только дети.

Вот я начал скучать, от этого монолога. Мне было искренне жалко этого человека. Он много прожил. Он лучше меня понимал жизнь, но он умер уже давно. Мозг заняла только одна мысль, как бы сказать ему, что мне пора, что время поджимает. Это было очень сложно, я знал, он во мне нуждается не меньше чем я в нём. Что я нужен ему, иначе в скором времени просто сорвётся. Лопнет та пружинка, что держит его последние годы и он умрёт через несколько месяцев. Не известно к чему это може его привести. Может о убьёт свою семью, а потом себя. Может просто сопьётся. Да какая разница?

Не знаю как, но он как-то заметил то, что я уже перестал вслушиваться в мои слова, но его это не огорчило, он понимал, что мне это не интересно, наши жизненные линии не имеют ничего общего. Мужчина довёл до конца свою мысль, поднялся на ноги, извинился за то, что так долго рассказывал о себе и, наверняка, испортил настроение. Поблагодарил, за то, что выслушал его и ушёл домой улыбаясь. Он казался новорождённым. Такими люди выходят с проповеди. Чистыми и полностью спокойными внутри.