Часто ли вы, неспешно идя домой, останавливались для разговора с незнакомцем? А часто ли вы делали это в тёмное время суток? Особенно если незнакомец - хромой старик далеко не привлекательный на вид? Если на эти вопросы вы ответили: "нет", то вы поступаете правильно, если "бывает", то вы поступаете интереснее. А часто ли вы слышали при такой встрече вопрос: "Не хотите ли послушать сказку?", и согласились бы вы её выслушать? К сожалению, это было довольно давно, да и рассказчик из меня не очень хороший, слишком люблю сочинять, так что вероятно, рассказ будет сильно искажён.
Представь себе, что ты такой как я. Старый, дряхлый. Руки болят. Ноги болят. Глаза не видят нихрена, а вместо голоса порой разносится утробный хрип, потом кашель, и лишь потом ты прокурено можешь что-то пробормотать. Как тебе? Не охота таким стать, правда? И у тебя когда-то была семья, но теперь её нету. У тебя были друзья, но теперь и их нету.
Не имеет никакого значения, что со всеми ними стало. Кто-то умер от старости, от болезней, кто-то попал под машину, кто-то отравился грибами из лесу, а кого-то подстрелили, не надо было лезть, куда не просят, а кто-то просто тебя кинул. Не имеет никакого значения, так как сейчас этого нет, а от воспоминаний, лишь тошнит. А ведь раньше всё было не так, но усталость и безразличие оставило всё это в прошлом. Раньше был список, не большой клокчёк бумаги, на нём строки, а рядом с некоторыми галочки. А сверху написано: "Осилить до смерти", у тебя такой есть? Если нету, то ещё напишешь, и выбросишь, когда поймёшь, что и четверть не потянешь.
Одна у тебя радость - сесть вечерком за стол на табуретку, налить стакан, и выпить. Как по расписанию всё что было нахлынет, и по щекам побегут слёзы. Потом второй стакан, и всё пропадёт. Не будет даже отголосков, и ты падаешь на кровать. До следующего утра, или вечера, или быть может до никогда.
Думаешь, не будет этого? Думаешь, никогда не вернёшься домой от любовницы, и не увидишь, как твою жену ебёт какой-то мудак? И не важно, что тебе давно на неё плевать, тебе будет стыдно заикнуться о том, какая она шлюха. Подожди, подожди, всё будет.
А как вечерком, домой, ты будешь возвращаться. Как всегда унылым старым пнём, что может только материться на окружающих себе под нос, еле переставляя ноги. Поднимешься по лестнице, нальёшь стакан, и твой пока ещё не залитый глаз зацепится за бутылку из портвейна на шкафу. Ты её снимешь и поставишь на стол, зазывая всех чертей на ужин, и выпьешь стакан. В голове мелькнёт мысль: "Технический", и ты начнёшь падать. Руки захватят на столе бутылку, и вот ты уже валяешься на полу, с бутылкой в руке, как после того, как ты её распил. Это было давно, в Крыму, с каким-то матросом. А потом ты отказался идти и поить его в пивную, за что и получил в морду, и остался без кошелька.
Кашель. Тошнота. Рвота. Лужа желчи под тобой с непереваренным хлебом. И стенки начинают сжиматься, и ты вместе с ними. Твоя печень сливается с желудком, потом заворачивается в кишки и сверху на всё это падает кадык. И вот ты уже не в силах понять, есть ли ты вообще. Если что-то вокруг. Тебе кажется, что твоё тело снова сводит от рвоты, но ты не можешь его ощутить. Темно. А потом тебе светят в глаза фонарём какой-то мудак. Но спустя мгновение ты понимаешь, что это не мудак с фонарём, а просто всё вокруг залилось светом, который плавно тухнет.
Теперь ваше чедушное тельце уже разлетается во все стороны, его мельчайшие детали. Потом они слипаются в ногти, волосы, ухо и пальцы. Потом грохот, это ушная перепонка чуть не была пробита на вылет зубом. Задница ощущает холодные доски причала. Ты рыгнул, ну что, неплохо, если можешь рыгнуть, значит есть чем. Рука привычно опрокидывает в глотку бутылку с портвейном, а затем передаёт её какому-то хмырю. Тот допивает остаток и предлагает продолжить вечеринку, но уже с девочками в баре, и ты соглашаешься. Опираясь друг на друга, вы бредёте по пристани.
Просыпаешься ты в какой-то комнате, с какой-то девкой. Голова болит, но чиста, денег нет. А потом ты долго живёшь. А потом снова лежишь в кровати, к тебе подходят куча детишек, это внуки. А ты спокойно принимаешь то, что должно произойти с каждым. То единственное, от чего ты никак не отделаешься, уж поверь. И никто тебе не поможет. И тут твой глаз каким-то образом оказывается в лёгком, а пятка где-то в прямой кишке. Ну в общем, ну ты меня понял.
И кладёт мне на плечо руку. Говорит: "Не рассказывай её детям", и неспешно уходит прочь.
Интересно, ошибаюсь ли я, но мне кажется, что бывают только хорошие сказки и страшные истории. Но помойму, он всё-таки сказал что это была сказка.
PS: Изначально хотел записать это звуком, но аппаратура не позволила.
